Ливень - Страница 2

Хозяин магазинчика оценил ее поступок. Возможность поболтать, судя по всему, его обрадовала.

— Знаете, обстановка из дома моей матери годами хранилась на складе. Выйдя на пенсию, я наконец получил возможность разобрать эти вещи и очень скоро понял, что почти все они мне вовсе не нужны. Вот тогда я и подумал о тех людях, которым они могли бы пригодиться. Начал продавать китайский фарфор и прочие безделушки — ездил для этого на блошиные рынки, которые работают по выходным дням. Не то чтобы я был особенно честолюбивым, но, как выяснилось, способности к торговле у меня оказались. Вскоре друзья и знакомые стали приносить мне свои вещи, чтобы я продавал их по договоренности. Не успел и оглянуться, как для этого оказался маловат гараж… Вот я и снял это помещение.

Супруги слушали внимательно — было видно, что рассказ их заинтересовал. Старик с удовольствием продолжил:

— Я и сам не заметил, как стал коммерсантом. Но мне нравится это занятие, — он улыбнулся. — Во-первых, я все время при деле. Во-вторых, встречаются очень симпатичные люди вроде вас. Вы где живете?

Покупатели сказали, что они из Тулсы, а этот уик-энд провели у друзей в Сан-Антонио.

— Мы особо не торопимся домой и, увидев вашу вывеску, решили заглянуть в магазин. У нас, знаете ли, есть дом на озере. Для него-то мы и покупаем старинные вещи.

— Я рад, что вы остановились. — Старик передал женщине визитную карточку с логотипом магазина. — Если все-таки соберетесь купить ту супницу, которую так долго разглядывали, позвоните. Я перешлю ее вам.

— Ну что же… Я подумаю. — Она провела пальцем по вытисненной на визитке надписи. — «Магазин Солли». Какое необычное у вас имя!

— Это сокращенное от Соломон. Так звали мудрого царя из Ветхого Завета, — по губам старика скользнула грустная улыбка. — Я часто размышлял о том, случайно ли моя мать выбрала это имя.

— Вы уже дважды упомянули о своей матери, — улыбка женщины стала намного теплее и обаятельнее. — Должно быть, вы были очень близки. Как я понимаю, вашей матушки уже нет в живых…

— Она умерла в конце шестидесятых. — Старик прикинул, насколько давней могла показаться эта дата его покупателям. В то время они были еще детишками. — Мы на самом деле были очень близки. Я до сих пор чувствую эту утрату.

— Вы приезжий?

— Я здесь родился. В большом желтом доме, который когда-то принадлежал родителям моей матери.

— А семья у вас есть?

— Жена умерла восемь лет назад. У меня двое детей — сын и дочь. Оба живут в Остине. На сегодняшний день у меня уже шестеро внуков, старший из которых вот-вот женится.

— А у нас двое сыновей, — заметила покупательница. — Оба учатся в университете в Оклахоме.

— Дети приносят нам радость.

— А еще проблемы, — рассмеялась женщина.

Ее муж прислушивался к разговору, не переставая изучать содержимое книжных полок.

— Я смотрю, у вас здесь только оригинальные издания.

— И все в превосходном состоянии, — с гордостью заметил хозяин. — Я приобрел их не так давно на аукционе.

— Внушительная коллекция. — Мужчина провел пальцем по корешкам книг. — «Хладнокровное убийство» Трумэна Капоте. Стейнбек. Норман Мейлер. Томас Вулф, — он улыбнулся, глянув на хозяина лавочки. — Боюсь, мне пришлось бы опустошить всю свою кредитку.

— Наличные я тоже принимаю.

— Не сомневаюсь, — рассмеялся покупатель.

— Вы готовы продать все, кроме своих карманных часов, — добавила его жена.

Хозяин магазинчика вытащил часы из петли и сжал их в руке. С того момента, как он последний раз заводил их, они не отстали ни на секунду. Стекло было слегка поцарапано — метки времени, — но это ничуть не портило общее впечатление. Черные стрелки казались не толще паутинки, причем минутная была сделана в форме стрелы.

— Я не продал бы их ни за какие деньги.

— Мы поняли, что для вас они бесценны, — мягко заметила женщина.

— Именно так.

— Сколько лет этой вещице? — поинтересовался ее муж.

— Точно не знаю, — ответил хозяин лавки, — но я дорожу ими не из-за возраста.

Он протянул часы покупателям, чтобы те могли прочитать надпись на их обратной стороне.

— «Одиннадцатое августа тысяча девятьсот тридцать четвертого года», — вслух повторила женщина. Взглянув на собеседника, она поинтересовалась: — О чем вам это напоминает? О дне рождения? О какой-то годовщине? О чем-то особенном?

— Особенном? — улыбнулся в ответ старик. — Да нет, просто очень значимом для меня.

1

Проснувшись в то утро еще до рассвета, Элла Баррон и не предполагала, что этот день будет чем-то отличаться от других.

Она проснулась не потому, что сон ее нарушила подсознательная тревога, резкая перемена погоды или нечто тому подобное.

Сон уходил постепенно, уступая место ясному осознанию действительности. Потягиваясь и позевывая, Элла машинально пыталась найти в постели местечко попрохладнее. Впрочем, ей и в голову не пришло полежать еще хотя бы полчаса — хозяйка пансиона и мечтать не могла о подобной роскоши. У нее было множество дел, которые невозможно не сделать или просто отложить на потом. Элла оставалась в постели лишь до тех пор, пока не вспомнила, какой сегодня день недели. День стирки.

Она быстро заправила кровать, а потом заглянула к Солли. Сын еще спал глубоким сном.

Одежда у Эллы была удобная и простая. Время на то, чтобы прихорашиваться, она не тратила, поэтому просто подобрала свои длинные волосы, сделала узел и закрепила его шпильками на затылке. Затем Элла пошла на кухню, стараясь двигаться как можно тише, чтобы не разбудить никого в доме.